БукРивер создан для того, чтобы вы могли поменять прочитанную книгу на любую другую или просто подарить хорошему человеку, пока она не погибла под слоем пыли на вашей полке.
Как это работает Что вы хотите прочитать? Присоединиться к БукРиверу
Как это работает Что вы хотите прочитать? Присоединиться к БукРиверу
Поиск → Жажда жизни
«Жажда жизни», Ирвинг Стоун
Я далека от профессиональных суждений о живописи, картины воспринимаю исключительно на примитивном уровне нравится-не нравится. Так вот импрессионизм, в подавляющем большинстве работ, мне очень нравится. Меня завораживает эта дымчатость, размытые контуры, щедрые мазки – есть во всем этом что-то глубинное, живое. Однако Винсент Ван Гог никогда не выбивался в ряды моих любимцев. Будучи на его выставке несколько лет назад, я довольно равнодушно проходила мимо многих его работ, задержавшись лишь перед несколькими, самыми известными. Я понимала, что попросту его не понимаю – в нем не было нежности Моне, изысканности Ренуара, движения Дега; работы поражали либо удручающей мрачностью, либо невероятным буйством красок.
«Жажда жизни» Ирвинга Стоуна познакомила меня с настоящим Ван Гогом. Более того, помогла новыми глазами посмотреть на все его работы и лучше понять их. Эта написанная в очень приятной и доступной манере книга открыла для меня жанр художественной биографии как таковой. Автор не просто восстановил события жизни известнейшего художника, но и очень тонко сумел передать его переживания, стремления, чаянья, его мятущуюся натуру, закаленную страданиями, лишениями и одиночеством, его живой ум, горячность, упорство и нечеловеческую силу воли.
«Художник - это человек, который всегда ищет и никогда не находит. Для него не существует слов «я знаю, я нашел».
Впечатлившись выставкой картин Винсента Ван Гога, молодой американский студент – Ирвинг Стоун – загорелся узнать о ярком таланте как можно больше. В конце 20-х годов как раз вышла переписка художника с его братом Тео на английском языке. Необычная история жизни Ван Гога настолько захватила Стоуна, что в своем стремлении узнать о гении как можно больше, он насобирал материала на целую книгу, которую и решился написать. «В три утра я ловил себя на том, что... произношу диалоги между Винсентом и Тео или описываю смерть Винсента. Его испытания превратились для меня в одну из самых значительных в мире трагедий. К концу года, когда я обнаружил, что не в состоянии думать ни о чём другом, я решил, наконец, что напишу историю Ван-Гога хотя бы только для того, чтобы освободиться от неё». Полностью захваченный этой идеей, Ирвинг Стоун с рюкзаком за спиной повторяет путь Винсента Ван Гога, пешком пройдя Голландию и Бельгию, добравшись до Парижа, Арля и Сен-Реми. Путешествуя, писатель разыскивает людей, знавших Ван Гога, осматривает места, связанные с жизнью художника, наслаждается пейзажами, ожившими когда-то на картинах мастера.
Я не первый раз сталкиваюсь в произведениях с описанием страданий, бедности, жизненных испытаний. Каждый раз литературные жертвы либо слепо обвиняют судьбу во всех своих страданиях, либо смиренно преодолевают все трудности. В «Жажде жизни» невыдуманный персонаж, он же – гениальный художник, сам, добровольно обрек себя на жизнь на грани выживания. Такое пренебрежение материальными благами покажется многим безумством, но именно в таком безумном следовании Идее родился талант Ван Гога. Он все делал всепоглощающе: любил, служил Богу, писал картины. И все это на грани разума и безумия. Каждый раз, его внутренний взор настолько концентрировался на идее, владевшей им, что все остальное переставало существовать. Любовь к женщине заставила его пренебречь многообещающей карьерой; стремление служить Богу лишило его сытного обеда, достойного жилья и здоровья; всепоглощающее желание писать и стать настоящим художником привело его к тонкой грани, за которой разум уже не властвовал над ним.
«Тому, кто не был несчастным, не о чем писать, Ван Гог. Счастье – это удел коров и коммерсантов. Художник рождается в муках: если ты голоден, унижен, несчастен – благодари бога! Значит, он тебя не оставил!»
Все относительно: и безумие одних, и разумность других. Человек, пренебрегающий благами жизни, общественным мнением, своим здоровьем, пусть даже во имя высшей Идеи (которая также многим не понятна, даже братьям по цеху) – безумен перед лицом серой массы. Но серая масса рождается и умирает, а творения многих безумцев нетленны в веках. Наша эгоистичная сущность не терпит кого-то, кто мыслит иначе, довольствуется меньшим и живет во имя более высокой цели, чем удовлетворение этого самого эго.
«Вы неврастеник, Винсент, – говорил ему доктор Рей. – Нормальным вы никогда и не были… И, знаете, нет художника, который был бы нормален: тот, кто нормален, не может быть художником. Нормальные люди произведений искусства не создают. Они едят, спят, исполняют обычную, повседневную работу и умирают».
Название «Жажда жизни» в полной мере определяет сущность Ван Гога. Эта жажда толкала его преодолевать сотни миль пешком, чтобы увидеть любимое лицо, отдавать последнее в стремлении помогать людям, каждый день борющимся с голодом, писать с рассвета и до последних лучей солнца по несколько картин в день. Эта жажда заставляла его забывать о своих нуждах. Эта жажда двигала его вперед вопреки унижениям, мучениям и усмешкам.
«Уметь сносить страдания без жалоб – это единственное, что нужно, это великая наука, урок, который надо усвоить; это решение проблемы жизни»
Эту функцию взял на себя Тео – брат и ангел-хранитель Винсента. На протяжении многих лет он содержал Ван Гога, поддерживал во всех стремлениях, давал ему возможность учиться и писать, а значит жить. Будучи единственной опорой и поддержкой своему великому брату, Тео верил в него безгранично, безоговорочно, являсь нерушимым оплотом в жизни Винсента Ван Гога. Такие отношения не могут не восхищать: один брат обеспечивает физическое выживание и создает условия для творения, другой реализует творческие стремления, недоступные первому.
«Ни в чем нельзя быть уверенным твердо... Можно лишь найти в себе мужество и силы делать то, что вы считаете правильным. Может статься, что вы и ошибались, но, по крайней мере, вы сделали, что хотели, а это самое главное».
Автор очень интересно показал жизнь и дух художников второй половины 19 века, когда нищета и пустые желудки не только не останавливали творческие порывы, но и наполняли их произведения особой эмоциональностью. Наблюдать за людьми, бросившими вызов обществу своим революционным творчеством, было любопытно и познавательно. Я приоткрыла для себя дверь в абсолютно недоступный для меня мир художников – этих безумцев и революционеров. Гоген, Дега, Сёра, Тулуз-Лотрек… Необходимо удивительное мужество, чтобы продолжать работать несмотря на жесткую и жестокую критику, упорно идти к совершенству, не жалея себя, окружающих, красок, эмоций, здоровья...
«...это и значит быть импрессионистом: писать не так, как пишут все, не следовать рабским правилам и канонам».
«Жажда жизни» – это не легкомысленное чтиво. Книга вызовет чувство сострадания, незаметно прокрадется в самую душу, заставит о многом задуматься, вывернет наизнанку представление о Ван Гоге тех, кто никогда близко не сталкивался с биографией мастера, и откроет глаза на его творчество.
«Жажда жизни» Ирвинга Стоуна познакомила меня с настоящим Ван Гогом. Более того, помогла новыми глазами посмотреть на все его работы и лучше понять их. Эта написанная в очень приятной и доступной манере книга открыла для меня жанр художественной биографии как таковой. Автор не просто восстановил события жизни известнейшего художника, но и очень тонко сумел передать его переживания, стремления, чаянья, его мятущуюся натуру, закаленную страданиями, лишениями и одиночеством, его живой ум, горячность, упорство и нечеловеческую силу воли.
«Художник - это человек, который всегда ищет и никогда не находит. Для него не существует слов «я знаю, я нашел».
Впечатлившись выставкой картин Винсента Ван Гога, молодой американский студент – Ирвинг Стоун – загорелся узнать о ярком таланте как можно больше. В конце 20-х годов как раз вышла переписка художника с его братом Тео на английском языке. Необычная история жизни Ван Гога настолько захватила Стоуна, что в своем стремлении узнать о гении как можно больше, он насобирал материала на целую книгу, которую и решился написать. «В три утра я ловил себя на том, что... произношу диалоги между Винсентом и Тео или описываю смерть Винсента. Его испытания превратились для меня в одну из самых значительных в мире трагедий. К концу года, когда я обнаружил, что не в состоянии думать ни о чём другом, я решил, наконец, что напишу историю Ван-Гога хотя бы только для того, чтобы освободиться от неё». Полностью захваченный этой идеей, Ирвинг Стоун с рюкзаком за спиной повторяет путь Винсента Ван Гога, пешком пройдя Голландию и Бельгию, добравшись до Парижа, Арля и Сен-Реми. Путешествуя, писатель разыскивает людей, знавших Ван Гога, осматривает места, связанные с жизнью художника, наслаждается пейзажами, ожившими когда-то на картинах мастера.
Я не первый раз сталкиваюсь в произведениях с описанием страданий, бедности, жизненных испытаний. Каждый раз литературные жертвы либо слепо обвиняют судьбу во всех своих страданиях, либо смиренно преодолевают все трудности. В «Жажде жизни» невыдуманный персонаж, он же – гениальный художник, сам, добровольно обрек себя на жизнь на грани выживания. Такое пренебрежение материальными благами покажется многим безумством, но именно в таком безумном следовании Идее родился талант Ван Гога. Он все делал всепоглощающе: любил, служил Богу, писал картины. И все это на грани разума и безумия. Каждый раз, его внутренний взор настолько концентрировался на идее, владевшей им, что все остальное переставало существовать. Любовь к женщине заставила его пренебречь многообещающей карьерой; стремление служить Богу лишило его сытного обеда, достойного жилья и здоровья; всепоглощающее желание писать и стать настоящим художником привело его к тонкой грани, за которой разум уже не властвовал над ним.
«Тому, кто не был несчастным, не о чем писать, Ван Гог. Счастье – это удел коров и коммерсантов. Художник рождается в муках: если ты голоден, унижен, несчастен – благодари бога! Значит, он тебя не оставил!»
Все относительно: и безумие одних, и разумность других. Человек, пренебрегающий благами жизни, общественным мнением, своим здоровьем, пусть даже во имя высшей Идеи (которая также многим не понятна, даже братьям по цеху) – безумен перед лицом серой массы. Но серая масса рождается и умирает, а творения многих безумцев нетленны в веках. Наша эгоистичная сущность не терпит кого-то, кто мыслит иначе, довольствуется меньшим и живет во имя более высокой цели, чем удовлетворение этого самого эго.
«Вы неврастеник, Винсент, – говорил ему доктор Рей. – Нормальным вы никогда и не были… И, знаете, нет художника, который был бы нормален: тот, кто нормален, не может быть художником. Нормальные люди произведений искусства не создают. Они едят, спят, исполняют обычную, повседневную работу и умирают».
Название «Жажда жизни» в полной мере определяет сущность Ван Гога. Эта жажда толкала его преодолевать сотни миль пешком, чтобы увидеть любимое лицо, отдавать последнее в стремлении помогать людям, каждый день борющимся с голодом, писать с рассвета и до последних лучей солнца по несколько картин в день. Эта жажда заставляла его забывать о своих нуждах. Эта жажда двигала его вперед вопреки унижениям, мучениям и усмешкам.
«Уметь сносить страдания без жалоб – это единственное, что нужно, это великая наука, урок, который надо усвоить; это решение проблемы жизни»
Эту функцию взял на себя Тео – брат и ангел-хранитель Винсента. На протяжении многих лет он содержал Ван Гога, поддерживал во всех стремлениях, давал ему возможность учиться и писать, а значит жить. Будучи единственной опорой и поддержкой своему великому брату, Тео верил в него безгранично, безоговорочно, являсь нерушимым оплотом в жизни Винсента Ван Гога. Такие отношения не могут не восхищать: один брат обеспечивает физическое выживание и создает условия для творения, другой реализует творческие стремления, недоступные первому.
«Ни в чем нельзя быть уверенным твердо... Можно лишь найти в себе мужество и силы делать то, что вы считаете правильным. Может статься, что вы и ошибались, но, по крайней мере, вы сделали, что хотели, а это самое главное».
Автор очень интересно показал жизнь и дух художников второй половины 19 века, когда нищета и пустые желудки не только не останавливали творческие порывы, но и наполняли их произведения особой эмоциональностью. Наблюдать за людьми, бросившими вызов обществу своим революционным творчеством, было любопытно и познавательно. Я приоткрыла для себя дверь в абсолютно недоступный для меня мир художников – этих безумцев и революционеров. Гоген, Дега, Сёра, Тулуз-Лотрек… Необходимо удивительное мужество, чтобы продолжать работать несмотря на жесткую и жестокую критику, упорно идти к совершенству, не жалея себя, окружающих, красок, эмоций, здоровья...
«...это и значит быть импрессионистом: писать не так, как пишут все, не следовать рабским правилам и канонам».
«Жажда жизни» – это не легкомысленное чтиво. Книга вызовет чувство сострадания, незаметно прокрадется в самую душу, заставит о многом задуматься, вывернет наизнанку представление о Ван Гоге тех, кто никогда близко не сталкивался с биографией мастера, и откроет глаза на его творчество.
Расскажите друзьям об этой книге. Отправьте им эту ссылку
Мнения о книге
Мнений пока нет. Может быть Вы попробуете? ;)