БукРивер создан для того, чтобы вы могли поменять прочитанную книгу на любую другую или просто подарить хорошему человеку, пока она не погибла под слоем пыли на вашей полке.
Как это работает Что вы хотите прочитать? Присоединиться к БукРиверу
Как это работает Что вы хотите прочитать? Присоединиться к БукРиверу
Поиск → Дай мне!
«Дай мне!», Ирина Денежкина
вадцатилетняя девушка Ирина Денежкина похожа на Лору Палмер и Джоконду: она совсем не то, чем кажется. Денежкина - писательница из Екатеринбурга, которая прославилась тем, что чуть не выпихнула "Господина Гексогена" Проханова из премии "Национальный бестселлер". Шнуров, который был в жюри, за нее голосовал. Премию ей не дали, зато напечатали книжкой - "участник шорт-листа".
У Денежкиной - рассказов штук десять. Про то, легко ли быть молодым. Скины, гопота, алкоголь, секс, поножовщина, родители. Денежкина - поколение MTV. Земфира, Эминем, ДеЦл, "Матрица". Полулюди-полуниггеры с вечно затаренными каким-то "факом" ртами. "Какой фак!" - матерятся они в сердцах, а по ночам сидят в чатах, обмениваются смайликами. Главное событие в их мире, которому посвящаются целые ритмизованные эпосы: "Руль хип-хоп-индустрии отдали мудакам". О, Боже.
Но Денежкина - не то, чем кажется. Денежкина изъявляет себя скрытными многокомпонентными движениями - как уж или равнинная река: ее текст змеится себе, просто-просто, проскальзывает под взглядом; но он, очевидно, литературен, самую малость: сразу видно, что автор не неумеха графоманша, но и не салонная писательница. Ее сюжеты - акты насилия и влюбленности, происходящие в стандартнейших квартирах, улицах, станциях метро; ее персонажи - музыканты, солдаты и университетские юноши. И вот в этом гарлемском трэше, среди шлака, в трещинах стеклобетонных конструкций языка, при помощи которого лениво перепихиваются между собой эти люди, она нащупывает какую-то сильную зеленую вегетацию; какую-то сэлинджеровскую мечтательность; та топорщится и прет в ее прозе - жестокосердно, безудержно. Ее описания влюбленности и насилия, сцены секса и избиений садистски непосредственны; ее героиня чувствует тоньше толстовской Наташи, но при этом остается грубой гарлемской девкой. Цитаты привести нет возможности - надо давать большой период, чтобы можно было оценить тонкость движения.
Денежкина поражает какой-то русалочьей, на голубом глазу, иронией. У нее есть несколько приемчиков, которыми она остраняет все свои стандартные ситуации - то брякнет что-нибудь про уши своего очередного кумира, то выставит вдруг камеру в противоположном углу и даст кадр, перебивающий изображение. Проза ее как будто бликует постоянно - и не сама по себе, а намеренно: "альтернативщица" Денежкина замечательно владеет классическими литературными техниками, искусством композиции.
Все-таки удивительно. Представляете, у этих людей, которые громили Манежную площадь, есть собственная не то что письменность - литература, и хорошая литература. У людей, которые не в состоянии даже правильно кепку надеть и выбрать себе штаны соответствующего размера! - у них есть свой Гамлет, да еще женщина; меня, например, это впечатляет.
Почитайте, почитайте гарлемские арабески Денежкиной: книжка маленькая, рассказы короткие, не понравится - бросите, а после некоторых абзацев волосы на голове чуть-чуть да и шевелятся. На рассказ "Валерочка" обратите внимание. Можно было бы назвать ее Земфирой в литературе; но нет, не то. Лора Палмер, я ж говорю.
Лев Данилкин для Афиши
обмен на современную или на англйском языке
У Денежкиной - рассказов штук десять. Про то, легко ли быть молодым. Скины, гопота, алкоголь, секс, поножовщина, родители. Денежкина - поколение MTV. Земфира, Эминем, ДеЦл, "Матрица". Полулюди-полуниггеры с вечно затаренными каким-то "факом" ртами. "Какой фак!" - матерятся они в сердцах, а по ночам сидят в чатах, обмениваются смайликами. Главное событие в их мире, которому посвящаются целые ритмизованные эпосы: "Руль хип-хоп-индустрии отдали мудакам". О, Боже.
Но Денежкина - не то, чем кажется. Денежкина изъявляет себя скрытными многокомпонентными движениями - как уж или равнинная река: ее текст змеится себе, просто-просто, проскальзывает под взглядом; но он, очевидно, литературен, самую малость: сразу видно, что автор не неумеха графоманша, но и не салонная писательница. Ее сюжеты - акты насилия и влюбленности, происходящие в стандартнейших квартирах, улицах, станциях метро; ее персонажи - музыканты, солдаты и университетские юноши. И вот в этом гарлемском трэше, среди шлака, в трещинах стеклобетонных конструкций языка, при помощи которого лениво перепихиваются между собой эти люди, она нащупывает какую-то сильную зеленую вегетацию; какую-то сэлинджеровскую мечтательность; та топорщится и прет в ее прозе - жестокосердно, безудержно. Ее описания влюбленности и насилия, сцены секса и избиений садистски непосредственны; ее героиня чувствует тоньше толстовской Наташи, но при этом остается грубой гарлемской девкой. Цитаты привести нет возможности - надо давать большой период, чтобы можно было оценить тонкость движения.
Денежкина поражает какой-то русалочьей, на голубом глазу, иронией. У нее есть несколько приемчиков, которыми она остраняет все свои стандартные ситуации - то брякнет что-нибудь про уши своего очередного кумира, то выставит вдруг камеру в противоположном углу и даст кадр, перебивающий изображение. Проза ее как будто бликует постоянно - и не сама по себе, а намеренно: "альтернативщица" Денежкина замечательно владеет классическими литературными техниками, искусством композиции.
Все-таки удивительно. Представляете, у этих людей, которые громили Манежную площадь, есть собственная не то что письменность - литература, и хорошая литература. У людей, которые не в состоянии даже правильно кепку надеть и выбрать себе штаны соответствующего размера! - у них есть свой Гамлет, да еще женщина; меня, например, это впечатляет.
Почитайте, почитайте гарлемские арабески Денежкиной: книжка маленькая, рассказы короткие, не понравится - бросите, а после некоторых абзацев волосы на голове чуть-чуть да и шевелятся. На рассказ "Валерочка" обратите внимание. Можно было бы назвать ее Земфирой в литературе; но нет, не то. Лора Палмер, я ж говорю.
Лев Данилкин для Афиши
обмен на современную или на англйском языке
Расскажите друзьям об этой книге. Отправьте им эту ссылку
Мнения о книге
fanny_macaloon
тру котятка